Администратор дрожащими руками отпер дверь. Первым в нее проскочил Кавтор и стал подниматься вверх по винтовой лестнице.
Когда подошли к котельной, Шатори спросил:
— А где истопник?
— Тот, который дежурит ночью, должен быть здесь. Я и сам хочу его разыскать: шеф-повар жаловался, что нет горячей воды, — ответил администратор.
Кантор уселся перед железной дверью, ведущей в котельную.
— Откройте дверь, — попросил Шатори.
— Не понимаю, почему она заперта… — заикаясь, произнес администратор. — Ночной истопник заступил ровно в десять, не знаю, куда он мог уйти: человек он непьющий… Может, в комнату отдыха пошел.
Однако и эта комната тоже оказалась запертой.
— Л где от этой комнаты ключи? — поинтересовался Шатори.
— В моем кабинете и у швейцара…
— Товарищ лейтенант, проводите господина за ключами, — попросил Шатори одного из следователей.
Кантор, сидя перед дверью, начал проявлять признаки беспокойства.
— Спокойно, — одернул пса хозяин.
Минут через пять принесли целую связку ключей.
— Покажите, какой ключ подходит к этой двери, — попросил Шатори администратора. — До ручки двери прошу никого не дотрагиваться.
Вытащив из кармана чистый носовой платок, Шатори взял им ключ у администратора и открыл дверь.
Первым в дверь проскочил Кантор. Чупати светил ему фонариком. И вдруг он отшатнулся, увидев труп человека, лежавший на железной кровати так, что голова убитого свисала на пол.
— Наш кочегар! — испуганно воскликнул администратор.
— Задушен, и притом проволокой, — констатировал Шатори, осмотрев труп, и приказал немедленно выслать врача и криминалиста.
Кантор по знаку хозяина снова пошел по следу: немного задержался у лифта и повел группу вверх по лестнице. На втором этаже пес сначала повернул по коридору налево, потом вернулся обратно. Остановился перед дверью.
— Кто здесь живет? — спросил у администратора Шатори.
— Наша певица, — выдохнул толстый администратор, вытирая платком пот со лба.
— Постучи, — сказал Шатори старшине.
Чупати постучал два раза, никто не ответил.
— Наверное, она сейчас в баре, — робко заметил администратор.
— Неважно… Откройте дверь… — Чупати нажал на щеколду, дверь со скрипом открылась.
В комнате было темно, так как шторы на окнах были завешены.
Шатори включил свет.
— Боже мой! — воскликнул администратор, прислонясь к косяку двери. — Пропала репутация отеля!
На кровати лежала полураздетая женщина, на шее у нее болтался нейлоновый чулок. В открытых, но уже остекленевших глазах застыл ужас. Следов борьбы не было видно.
— Видно, сильный человек преступник, — заметил Чупати. — Затянул чулок на шее одним рывком — и готово…
В комнате остались только Чупати и Шатори.
Кантор, обнюхав кровать, подошел к платяному шкафу. Старшина открыл шкаф. В нем лежала металлическая кассета, которую Чупати осторожно взял платком.
Между тем врач установил, что женщина умерла часа полтора назад.
А Кантор уже рвался к выходу.
— Товарищ начальник, Кантор хочет идти дальше, — сказал старшина.
Кантор привел хозяина в помещение бара.
— Запутанное дело, — произнес вслух Чупати и подумал: «Началось все с простого нарушения границы, а уже сейчас в отеле найдено два трупа. Кто знает, какие сюрпризы ждут нас впереди?»
Кантор тем временем зашел за стойку бара, а оттуда в подсобное помещение, где два официанта убирали пустые бутылки.
— Бар закрыт, дорогие гости, закрыт!
А в это время в гардеробе полицейские проверяли документы у тех, кто покидал ресторан.
— Не знаешь, что случилось? У всех проверяют документы, — поинтересовалась барменша у одного из официантов.
— Полицейские нашли в одной комнате труп, — ответил ей официант.
«Значит, прислуга еще ничего не знает. Это хорошо», — подумал Шатори.
— Скажите, кто сегодня вечером заходил в подсобное помещение? — поинтересовался Чупати у барменши.
— Я. Двое подсобных рабочих. Старший официант…
— А еще?
— Еще? Не знаю… Хотя нет… В одиннадцать часов забегала певица и Джонни за какими-то нотами…
— А кто этот Джонни? — спросил Шатори.
— Разве вы его не знаете? Это наш барабанщик. Вон он идет с друзьями… Высокий брюнет… Неужели вы ни разу не слышали его игру? В оркестре он уже месяца три…
— Ничего, в ближайшее время я наверстаю упущенное и познакомлюсь с ним, — ответил Шатори.
Кантор подозрительно долго обнюхивал большой и маленькие барабаны в опустевшем оркестре.
— Эй, старший официант! — крикнул Шатори.
— Чего изволите? Ром, коньяк?…
— Нет! Включите полный свет!
— И так все лампы горят!
— Включите освещение оркестра!
— Этого я сделать не могу… Я не знаю, как это делается… Всегда включает освещение в оркестре Джонни…
Чупати копался возле большого барабана, стараясь заглянуть в него и узнать, что в нем лежит. Наконец он открыл его и вынул оттуда несколько свертков, завернутых в газету.
— Именем закона — вы арестованы, — сказал Шатори, беря за руку старшего официанта, который начал было протестовать.
Старшина развернул один из свертков, в котором оказалась пачка долларов, в двух других — героин.
— Уведите его! — приказал Шатори полицейскому.
— Я не виноват… — залепетал официант.
— Разберемся… Приведите барабанщика!
— Товарищ начальник, он вместе с оркестрантами уже ушел, — доложил один из полицейских.