Кантор идет по следу - Страница 145

145

Чупати занимался со служебными собаками больше десяти лет, но такое он видел впервые. «Два яйца не так похожи друг на друга, чем эти две собаки», — подумал старшина, любуясь игрой Кантора и его сына.

Чупати подозвал к себе Кантора, присел возле него на корточки. Через мгновение возле них оказался и щенок, который тыкался мордочкой то в ладонь Чупати, то в нос. Кантора.

— Смотри, — начал объяснять Кантору хозяин, — это твой сын. Ты тоже был таким маленьким. Посмотри, да у него зубки прорезались! А язычок, посмотри… Так, так, положи его, поласкай, это твой сынишка…

Ни Кантор, ни старшина не заметили, как к ним, не спуская глаз со своего шаловливого любимца, подошла красавица Клеопатра. Сердито ворча, она спешила на защиту своего детеныша. Оскалив зубы, Клео огрызнулась на Кантора, а он, как джентльмен, отступил на несколько шагов, таща за собой и щенка.

Клеопатра, видимо, давным-давно забыла про любовную связь с Кантором и слегка укусила его. Однако Кантор проявил благородство до конца: от чуть-чуть поворчал и, желая оградить непослушного мальца от гнева матери, повернулся к ней задом, в который она и не преминула его укусить.

«Обезумела сука, ее сейчас добрым словом не уймешь», — подумал старшина и пошел прочь. И хотя бегство для умной собаки — факт довольно постыдный, Кантор последовал примеру хозяина. Однако малыш, как ни странно, бежал за ними, стараясь не отставать.

Клеопатра удивленно таращила глаза: ее поразила привязанность щенка к незнакомому псу. Чуть помедлив, она бросилась вслед за щенком и догнала его за несколько шагов от Кантора. Схватив озорника за шиворот, мать потащила его в свой бокс.

— Ну, Тютю, слава богу, унесли ноги, — проговорил Чупати. — Пошли в свой бокс. — И старшина ласково потрепал овчарку по спине.

Однако настроение у Кантора было отнюдь не для шуток. Он плелся, повесив голову. У самого бокса к нему подбежал Тончи. На сей раз Кантор принял своего младшего друга очень холодно.

Малыш, не понимая причины плохого настроения Кантора, игриво прыгал, стараясь его развеселить.

Кантор же, не долго думая, нанес Тончи такой удар правой лапой, что тот кубарем покатился по траве.

Встав на ноги, малыш застыл на месте и, опустив хвост, печально взглянул на свое божество.

Чупати цыкнул на Кантора, и тот поплелся к боксу, лег у входа на траву и, положив на лапы голову, недружелюбно посмотрел на Тончи.

Чупати внимательно наблюдал за своим питомцем.

— Тончи, ко мне! — позвал он обиженного песика. — Ну, иди же, если тебя зовут! Видать, для тебя в этом боксе уже нет места.

Тончи, видимо, понял слова старшины и, повесив уши, подошел к нему.

Чупати наклонился и почесал у Тончи за ушами.

— Не горюй. Видать, и ты стал настоящим мужчиной… Вот… Не огорчайся. Найдем и тебе подходящую пару, обязательно найдем.

Слова хозяина не утешили песика. Он молча шел за ним, а когда оглянулся на Кантора, тот даже не удостоил его взглядом.

Стоял сентябрь. Однажды в середине дня старшину с собакой срочно вызвали в управление и послали в отдаленный район Баконя.

На место прибыли к вечеру. Осень уже вступила в свои права, разукрасив деревья всеми цветами радуги. На маленькой железнодорожной станции, где обычно грузят в составы уголь, доставляемый сюда из шахты по узкоколейке, одиноко стоял пассажирский поезд. От станции добирались по лесной дороге, которая петляла по склонам гор, поднимаясь к шахте.

На одном из крутых поворотов дороги, примерно на середине пути между железнодорожной станцией и шахтой, машина, на которой ехали Шатори и Чупати, остановилась.

Их вызвали по тревоге и сообщили, что на баконьской дороге, там, где вплотную к ней подходит густой лес, утром на одном из многочисленных крутых поворотов была подорвана закрытая машина, на которой обычно доставляли зарплату шахтерам.

Оперативная группа капитана Шатори сразу же выехала в областное управление полиции. Капитана в первую очередь интересовало точное время совершения преступления. Ответ, полученный на его вопрос, отнюдь не удовлетворил Шатори. Грабители, по предварительным подсчетам, похитили приблизительно полмиллиона форинтов, а затем столкнули машину в пропасть и скрылись в неизвестном направлении, имея форы шесть часов.

Прибыв на место преступления, следователи и криминалисты, осмотрев дорогу и взорванную машину, долго и безрезультатно спорили о том, чем взорвана машина: одни утверждали, что миной, оставшейся со времен войны, другие же считали, что это был, видимо, самодельный взрывной заряд с часовым механизмом.

Посреди неширокой дороги виднелась небольшая воронка диаметром в тридцать сантиметров.

— Где служил в армии? — спросил Шатори старшину.

— В артиллерии, — не без гордости ответил Чупати.

— Можешь отличить запах тола от запаха динамита?

— Это не только я могу, но и Кантор…

— Понятно.

Капитан попросил всех присутствующих сойти на обочину дороги. Чупати пристегнул к ошейнику Кантора поводок и подвел его к воронке. У края воронки старшина присел на корточки, взял горсть земли, понюхал и даже попробовал на язык.

Кантор вел себя неспокойно, нервничал. Пес дергался всем телом, но с места не сходил, наблюдая за каждым движением хозяина. Кантора очень взволновало, когда он увидел, что хозяин взял в рот.

Старшина посмотрел на Кантора и выплюнул на ладонь камешек, который взял в рот.

Кантор понял: теперь его очередь действовать. Одним прыжком он очутился рядом с хозяином и, сунув нос в воронку, схватил зубами небольшой камень.

145