Кантор идет по следу - Страница 143

143

В такие минуты Тончи вел себя несдержанно, недовольно ворчал, чем еще сильнее раздражал Кантора. Правда, приближаться к нему Тончи не отваживался и лишь громко тявкал да грыз доски клетки.

Вот и сейчас Кантор почувствовал, что Тончи как-то агрессивно пахнет. Сделав несколько прыжков, приемный отец предупредил своего пасынка, чтобы тот не лез к нему с глупостями и убирался бы в свой угол. Однако Тончи настолько осмелел, что даже слегка укусил Кантора за ногу.

Кантор огрызнулся, но малышу это, видимо, пришлось не по вкусу, и он решил отомстить недотроге. И случай для мести как раз представился. Кантор разлегся на чистом цементном полу спиной к кормушке, так как знал по опыту, что пищу в нее наливают слишком горячую и лучше немного обождать, пока она несколько поостынет.

И вдруг пес услышал подозрительные звуки. Кантор повернул голову и увидел, что Тончи как ни в чем не бывало ест из его миски. До такого нахальства Тончи еще никогда не доходил. Наглец не только уплетал еду, предназначенную для Кантора, но даже поставил в его миску свои кривые ноги.

«Наглец!» — сердито тявкнул Кантор, вскакивая на ноги. Однако Тончи успел проскользнуть в узкую щель между кормушкой и стенкой бокса.

«Ну погоди!» — проворчал Кантор, пытаясь левой лапой достать оскорбителя, но никак не мог до него дотянуться. Покосившись на миску, пес удостоверился, что оставшейся пищей ему не утолить голода.

— Ну что тут у вас случилось? — раздался голос хозяина, который в этот момент подошел к боксу.

Кантор отвернулся от миски и заспешил к старшине. Пес несколько раз злобно тявкнул, высказывая свое неудовольствие поведением Тончи.

— Тончи! — строго крикнул хозяин. — Выходи!

Щенок, однако, не спешил выполнить приказ: услышав строгий оклик, он лишь высунул из щели черную пуговицу носа, а потом и вислоухую мордочку.

Кантор сердито гавкнул, но Тончи даже не пошевелился.

«Ну, что делать с наглецом? Вытащить его и основательно вздуть, да уж больно жалкая у него физиономия, сердиться и то долго нельзя», — размышлял Кантор.

— Ага! Чего-нибудь натворил? — проговорил хозяин.

Тончи виновато опустил голову, потом вдруг подался вперед и лизнул Кантора в морду. Кантор принял извинение и, отвернувшись от Тончи, с достоинством пошел к миске, всем своим видом показывая, что он не одобряет поведения щенка.

— Ну и поросенок же ты, Тончи! — погрозил старшина щенку, увидев разлитую еду возле миски овчарки.

Чупати сходил на кухню и принес в алюминиевой миске новую порцию еды для Кантора. Пес начал жадно есть.

— И не стыдно тебе, лоботряс?! — стыдил Чупати щенка, который с виноватым видом вылез из своего убежища и поплелся в угол.

Кантор с завидным аппетитом съел свой обед и дочиста вылизал миску языком.

— Вот и молодец! — похвалил его хозяин. — А теперь пойдем погуляем. Ну, пошли! — И Чупати открыл перед Кантором дверку. — А ты останешься здесь! — бросил он Тончи, который пытался было выскользнуть из бокса вслед за Кантором.

Прогуливались по традиционному маршруту, поднимаясь по дороге, которая петляла между виллами. Дежурный по управлению обещал Чупати ровно в шесть часов вечера прислать за ним машину, которая доставит его на Южный вокзал.

По обе стороны дороги ступеньками поднимались две узкие пешеходные тропинки. Вверх Чупати всегда шагал прямо по дороге. Вниз же спускался по пешеходной тропинке, так как идти по ступенькам вниз было делом не столь обременительным.

Старшине нравилось гулять по этой тихой красивой улице. Он с некоторой завистью поглядывал на небольшие виллы, окруженные густыми садами, и на многоэтажные жилые дома.

«Вот бы в таком месте получить квартиру», — задумчиво мечтал он про себя. Углубившись в мысли, он шел, забыв о времени.

Взглянув на часы, Чупати даже присвистнул от удивления.

— Ого! А ну-ка, Тютю, припустимся вниз. — И старшина трусцой побежал по лестнице. Кантор мчался рядом с хозяином.

Старшина громко стучал каблуками по бетонной лестнице. Они уже дважды пересекли серпантин дороги и опять побежали по ступенькам, как вдруг Кантор остановился.

— Ну, пошли! Чего ты там остановился? — крикнул на бегу Чупати, опередив овчарку на несколько ступенек.

Пес, однако, с места не трогался. Высоко задрав голову, он жадно нюхал воздух.

— Тютю! — позвал хозяин и остановился сам. Почувствовав запах дыма, старшина огляделся. Метрах в двухстах от него между деревьев поднималось серое облако дыма. Оно росло прямо на глазах.

— Черт возьми! — крикнул старшина. — Кантор!

Услышав окрик хозяина, пес помчался вниз. Возле горящей виллы толпились люди. Дым над зданием стал гуще, а из окон первого этажа вырывались языки пламени.

Из соседних домов к вилле спешили люди. Одни, подбежав к дому, застывали, как монументы, другие же сновали взад-вперед, усиливая панику.

— В саду есть водопроводный кран? — запыхавшись от быстрого бега, спросил старшина у собравшихся.

Толкнув калитку в сад, Чупати вбежал в него. Над головой раздался звон лопнувшего стекла, из окна выдуло горящую занавеску.

Старшина не без труда отыскал в саду сложенный кольцом резиновый шланг и, схватив его за конец, потащил к дому. Чупати стали помогать несколько мужчин.

Шланг был тонким, вода из него лилась тонкой струйкой, и, чтобы потушить огонь в нижнем этаже, нужно было по крайней мере три таких шланга.

— Принесите шланги из соседних домов! — крикнул Чупати.

И тут он увидел, как к дому сквозь толпу зевак прорывается женщина. Она громко кричала и плакала. Старшине удалось схватить женщину у самого входа в дом.

143