Кантор идет по следу - Страница 130

130

— Я из принципа денег взаймы никогда никому не даю! — категорично заявила Стелла.

— Тогда, может, в какой-нибудь другой форме вы оказали своему жениху материальную помощь, а?

— Видите ли, я дала ему из моего приданого двадцать тысяч форинтов для окончания работ по строительству виллы на Холме Роз.

Шатори молча кивнул, а сам подумал, что двадцать тысяч форинтов составляют полугодовую зарплату служащего.

— Но следует сказать, — начала объяснять женщина, — я лично убедилась в том, что он не мошенник, так как вилла действительно достраивается. Мои деньги действительно пошли на достройку виллы, как он и говорил…

— Тогда в чем же, собственно, дело?

— Я очень беспокоюсь, товарищ инспектор. После нашей третьей встречи жених обещал мне на следующий же день заехать за мной в школу. Мы собирались проверить, возобновились ли строительные работы. Однако с тех пор о нем ни слуху ни духу…

— Хорошо, успокойтесь, пожалуйста, мы его поищем. Позвоните нам денька через два по телефону ноль-один, ноль-один.

— Спасибо. Я всегда знала, что на венгерскую полицию можно положиться.

Стелла попрощалась и пошла к выходу.

— Да, кстати, — остановил ее Шатори, когда она уже взялась за ручку двери. — Это, конечно, — ваша личная жизнь, но, может, вы расскажете, как и где вы познакомились с вашим женихом.

— Пожалуйста, никакой тайны это не составляет! — И Стелла подошла к столу.

«Я тоже так полагаю», — подумал Шатори.

— Мы познакомились через объявление в газете. Мне бросился в глаза девиз «Белая гвоздика». По-моему, мужчина, выбравший для себя девиз «Белая гвоздика», может быть только благородным человеком. Кроме того, в конце объявления была приписка, чтобы адресата не беспокоили несерьезными предложениями…

— Ага, — кивнул Шатори. — Большое спасибо. Так нам будет легче искать. Можете идти.

— Пожалуйста. — И, опустив голову, Стелла вышла из кабинета.

— Ну, что ты на это скажешь? — спросил Ферке у Шатори, когда Стелла вышла.

— Бедная женщина делала последнюю попытку перед увяданием! Честная и откровенная, настоящая учительница математики. Однако подобные особы как раз и являются отличной приманкой для всякого рода мошенников. Такие женщины считают себя рациональными личностями с практическим направлением ума.

— Я спрашивал тебя не о женщине, а о женихе с девизом «Белая гвоздика».

— По моему, это свеженький мошенник.

— А может, никакого мошенничества тут нет, раз он строит виллу на Холме Роз?

— А в этом еще нужно убедиться…

— Как хочешь. У нас и без того работы хватает.

— А может, это как раз самое сложное дело? — Шатори засмеялся. — Нашу с тобой работу по разоблачению всякого рода преступников невозможно, спланировать до мелочей. Когда пусто, а когда густо!

Ферке улыбнулся:

— Хорошо, дружище, хорошо. Вынь из петлички «Белую гвоздику».

Дни шли за днями, а Семеш все откладывал свои отъезд в провинцию. «Завтра поеду», — говорил он себе каждое утро, а сам оставался в столице и никуда не уезжал.

Основной причиной его задержки в Будапеште стала Анита — молодая танцовщица из варьете «Мулин Руж».

Женщины всегда были слабостью Семеша, но еще ни одна из них не имела над ним такой власти, как эта стройная рыжеволосая красотка. Ей Семеш не только обещал жениться, подписать виллу, строившуюся на Холме Роз, но и завалил ее деньгами и подарками.

Чтобы хоть как-то успокоить Дитке, Семеш на. такси повез ее на Холм Роз и с почтительного расстояния показал вдовушке, что строительство виллы действительно возобновилось. И, набравшись нахальства, он попросил у нее еще десять тысяч форинтов.

Вдова обещала принести деньги и в назначенное время появилась в кафе, где они договорились, встретиться.

— Имея эти деньги на руках, я быстрее закончу строительство, а если все пойдет хорошо, то недельки через две-три можно будет приступить к меблировке. О дне переезда я тебе пришлю извещение, — уверял доверчивую женщину Семеш.

От подозрений Дитке не осталось и следа. Она решила: Семеша потому так редко встречается с нею, что очень занят на стройке, где изо всех сил торопит рабочих.

Получив толстую пачку денег, завернутую в газетную бумагу, Семеш сунул их во внутренний карман пиджака.

Дитке, преисполненная нежности к будущему супругу, прижалась к нему:

— Все будет так, как ты захочешь.

— Словом, мы с тобой обо всем договорились, хорошо? — Семеш беспокойно ерзал на стуле.

— Ты кого-нибудь ждешь? — поинтересовалась «невеста».

— Инженера-строителя, но он почему-то опаздывает. Наверное, мне придется самому подъехать к нему.

— Ты знаешь, дорогой, мне так хорошо с тобой. Не сердись на меня, ладно?

— Я? Почему я должен на тебя сердиться?… — проговорил Семеш и вдруг осекся.

Он уставился на входную дверь. Не веря своим глазам, Семеш протер их кулаками, но наваждение не исчезло: на пороге кафе стояла Анита.

Ее появления в этом кафе Семеш не ожидал. Девушка была в темных очках. Ее длинное, до пят, черное пальто было с таким большим разрезом, что, когда она шла, виднелись и мини-юбка, и белые ножки во всей красе.

Семеш нервным движением поправил рукой галстук. Танцовщица уже заметила Семеша и жестом руки еще издали приветствовала его.

— Хелло, Путя! — нежно пропищала она, не обращая ни малейшего внимания на женщину, сидевшую за столом рядом с Семешем.

Семеш растерянно уставился на Аниту.

— Чего ты молчишь?… И вообще, как ты сюда попал?

130